В чем плюсы и минусы перехода участковых на электронные базы учета

Новый приказ запрещает часто отвлекать участковых на выполнение задач, связанных с их непрофильной деятельностью /Денис Абрамов / Ведомости

Участковые уполномоченные (УУП) – невидимые солдаты российской полиции. Именно они отвечают за покой и безопасность в вашем районе. Перечень выполняемых ими задач обширен, но работа участкового должна быть сосредоточена прежде всего на профилактике правонарушений и преступлений.

Они должны знать свой участок и жителей, пользоваться доверием тех, кто хочет сообщить о каких-то проблемах, и уметь контролировать людей в группе риска (так называемые подучетные категории граждан).

Однако помимо профилактической функции МВД возлагает на участковых все больше иных обязанностей.

Хороший участковый – это тот, кто знает свою «землю» лучше кого-либо в отделе полиции. Но это не значит, что именно участковые должны массово составлять постановления об отказе в возбуждении уголовного дела (а именно этим им приходится заниматься).

Это также не значит, что они должны по поручению следователя или дознавателя опрашивать граждан в рамках расследуемых уголовных дел и доставлять людей в отделы полиции.

Доля бумажной работы полицейских растет с каждым годом, а контакт с населением участка теряется – сложно понимать оперативную обстановку из кабинета.

Кроме того, в МВД широко практикуется отвлечение участковых на охрану общественного порядка за пределами контролируемого ими административного участка. И это происходит не только во время массовых мероприятий, а буднично – в рамках дежурства по отделу.

Поэтому МВД недавно разработало проект нового приказа о работе УУП. Приказ запрещает часто отвлекать участковых на выполнение задач, связанных с их непрофильной деятельностью. Но за высокими декларациями министерства о снижении бумажной нагрузки на УУП в приказе следует приложение – инструкция по осуществлению самой работы.

Эта инструкция регламентирует детали работы участковых настолько подробно, что по каждой беседе или какому-либо другому профилактическому мероприятию с УУП спросят бумажный же отчет.

Это становится ясно, когда в инструкции доходит до предложения такой новой формы профилактики, как «официальное предостережение о недопустимости действий, создающих условия для совершения правонарушений ».

Очевидно, что появление новой формы приведет к росту, а не к снижению количества бумаг для заполнения участковым – ведь эти официальные предупреждения надо будет составлять в двух экземплярах, регистрировать, оформлять, отчитываться по динамике. Получается, что высокие идеи избавления участковых от бумажной нагрузки разбиваются о желание регламентировать новые формы профилактики.

Однако самое любопытное в проекте нового приказа – это то, что он впервые делает обязательным электронный профилактический учет лиц, который ведут участковые. Большие и толстые бумажные журналы должны наконец уйти в прошлое.

Участковые обязаны собирать и хранить много информации о людях, проживающих в зоне их ответственности, и часто подучетное население передается участковому от других служб или организаций.

Так, например, владельцы оружия ставятся на учет по информации из Росгвардии, а сведения о лицах, стоящих на наркологическом или психоневрологическом учете и признанных социально опасными, поступают к участковому из медицинских учреждений.

Граждане, приговоренные к лишению свободы условно или освобожденные досрочно, также ставятся участковым на учет. Есть и свои собственные категории, к которым участковый относит тех или иных лиц, например «домашние дебоширы». По каждой из категорий приходилось вести отдельный учет профилактической работы, что также отвлекало УУП.

Перевод хранения учетов в обязательную электронную форму – это, безусловно, шаг вперед с точки зрения документооборота.

Такая форма удобнее для пользователя, дает возможность удаленно работать с поиском в этих данных, но главное – позволяет включить этот массив данных в широкий корпус сведений о населении, собираемых МВД, чтобы использовать развитые системы анализа для прогнозирования правонарушений и поиска криминологических закономерностей. Так от собираемой участковыми информации будет значительно больше пользы.

Однако эта же система одновременно несет и риски. Первый и наиболее очевидный риск – это утечки. Сведения о лицах, находящихся на учете, должны быть помечены грифом «Для служебного пользования» и особым образом храниться.

Переход на электронные базы создает понятные риски передачи этих данных третьим лицам.

Вряд ли владельцы оружия хотели бы, чтобы сведения о них и количестве хранимых единиц оружия были широко доступными, как и люди, состоящие на психоневрологическом и наркологическом учете, – это было бы нарушением медицинской тайны.

Другой риск – размножение категорий учета. После изменения законодательства о профилактике правонарушений в 2016 г. МВД получило широкие полномочия по учреждению собственных учетов на местах. Например, был введен ведомственный учет людей, нарушивших общественный порядок при проведении митингов и массовых мероприятий.

Проект нового приказа уже содержит требование к участковым о профилактической работе с ними. В системе средств обеспечения охраны общественного порядка (работает в МВД с 2016 г.) эти данные также будут отражены. По наблюдениям общественных активистов, доступ к этой информации имеют не только правоохранительные органы – она передается в учебные заведения (школы и вузы) и по месту работы.

Закон не ограничивает перечень подучетного населения, оставляя за правоохранителями право вводить новые категории учета. Пока они этим правом пользовались очень избирательно в силу того, что каждая новая категория увеличивала бумажную нагрузку.

Теперь же переход на электронное сопровождение картотеки подучетных лиц как на основной формат теоретически позволяет вводить и обрабатывать новые категории учета с меньшими трудовыми и временными затратами.

Справедливо ли заключить, что от появления Большого брата жителей России раньше оберегали высокие издержки бумажного учета? И можно ли говорить, что с введением электронных учетов на уровне участковых государство узнает еще больше о населении? На оба вопроса можно ответить положительно в том случае, если работа с этой системой будет поставлена так, чтобы не превратиться в симуляцию, а участковые действительно будут активно вовлечены в мониторинг населения.

Автор – научный сотрудник Института проблем правоприменения при Европейском университете в Санкт-Петербурге

Источник: https://www.vedomosti.ru/opinion/articles/2018/12/20/789817-elektronnie-bazi-ucheta

Пермская полиция создаст базу данных ДНК преступников

ГУ МВД по Пермскому краю приступило к исполнению федерального закона “О государственной геномной регистрации в РФ”.

Этот правовой акт предусматривает создание всероссийской базы данных ДНК. Как с помощью капли пота найти преступника и почему в регионе до сих пор не создана геномная база данных, выяснял корреспондент “РГ”.

Средство от “глухарей”

Регистрация в банке ДНК может быть как добровольной, так и принудительной. Обязательной постановке на учет подлежат осужденные за совершение тяжких и особо тяжких преступлений.

– Мы уже готовы пополнять имеющийся банк данных ДНК, полученных от преступников, – говорит Лариса Шиловская, начальник отдела учетов геномной информации экспертно-криминалистического центра ГУ МВД РФ по Пермскому краю (ЭКЦ). – Ждем, когда Федеральная служба исполнения наказаний начнет процедуру забора образцов крови осужденных местных колоний.

Эксперты надеются, что полученная информация поможет в раскрытии так называемых дел-“глухарей”.

Несмотря на то, что массовая постановка на учет осужденных лиц еще не проводится, в прошлом году ДНК-анализ, проведенный пермскими специалистами, уже позволил привлечь к ответственности одного из преступников.

Он отбывал наказание за совершение тяжкого преступления сексуального характера, но оперативники заподозрили, что он причастен еще к ряду уголовных дел. У осужденного взяли образец крови для экспертизы, и его данные полностью совпали со “следами”, что следователи нашли на месте происшествия.

Обязательная регистрация ДНК осужденных начинается с получения образца крови. Как и при сдаче анализа в больнице, кровь из пальца наносят на специализированный бланк. Полученный образец отправляют в ЭКЦ.

Здесь процесс получения ДНК полностью автоматизирован. Бланк с образцом крови вставляется в прибор, и после исследования компьютер выводит так называемый буквенно-цифровой код.

У каждого человека он уникален и неповторим, за исключением близнецов.

Получить пригодную для исследования ДНК из клеток различных тканей и органов бывает порой очень сложно.

Наиболее сложно извлечь ДНК из сгнивших или разложившихся биологических останков: например, найти следы крови на покрытой плесенью куртке или обнаружить слюну на окурке, пару дней валявшемся в грязной луже.

Легче всего получить ДНК из свежей крови, гораздо труднее из костей, поскольку при этом необходимо разрушить костную ткань до порошкообразного состояния.

При этом огромное значение отводится грамотному изъятию вещественных доказательств с биологическими следами и сохранению их в неприкосновенности.

Поэтому специалисты ЭКЦ постоянно учат пермских полицейских правильно изымать ДНК-содержащие следы, не допуская попадания в образцы чужеродной ДНК.

Сама лаборатория разделена на зоны, при этом полностью исключена возможность загрязнения образцов посторонними объектами. Все это способствует стопроцентному исключению ошибок.

Ушел и не вернулся

В ЭКЦ сейчас уже идет активная работа по включению в базу данных образцов генотипов, найденных на местах преступлений и генотипов неопознанных трупов. Ведь ежегодно в Прикамье пропадают без вести более 4000 человек.

Только с начала этого года в пермские отделы полиции поступило около 600 заявлений об исчезнувших родственниках и знакомых.

Безусловно, подавляющее большинство их рано или поздно отыскивают, но часть пропавших – это, очевидно, жертвы преступлений или несчастных случаев.

– Как-то в лесу мы нашли обгоревший череп и несколько костей, – говорит Наталья Сакулина, заместитель начальника отдела организации розыска управления уголовного розыска ГУ МВД РФ по Пермскому краю.

– После проведения ряда экспертиз стало ясно, что они принадлежат пожилой женщине, пропавшей без вести. Оказалось, что душегубы позарились на ее квартиру, а хозяйку убили и сожгли труп.

Убийцы были сурово наказаны.

Личность убитой старушки эксперты ЭКЦ установили с помощью ДНК-экспертизы. Останки погибшей они сравнили с биологическими образцами, полученными от ее предполагаемых родственников. Обычно это кровь и слюна. С их помощью удалось идентифицировать личность убитой.

Сейчас в базе данных ЭКЦ хранятся генотипы около 500 неопознанных трупов, найденных на территории Прикамья. Если родственники пропавших без вести пермяков пожелают узнать, есть ли их близкие в этом списке, они могут обратиться к полицейским экспертам.

В среднем за год проводится около 1500 экспертиз и исследований ДНК-образцов, связанных с установлением личности.

ДНК-улика

– Помимо исследований, связанных с определением личности погибших людей, мы участвуем в расследовании преступлений, – отмечает Лидия Гольтякова, начальник отдела специальных экспертиз N 2 ЭКЦ ГУ МВД РФ по Пермскому краю. – Основная нагрузка на экспертов-генетиков связана с проведением экспертиз в рамках уголовных дел, позволяющих установить причастность подозреваемых лиц к совершению того или иного преступления.

В одном из районов края преступник через чердак проник внутрь частного дома и украл ценные вещи. При осмотре места происшествия оперативники уголовного розыска нашли налобный фонарик, оставленный вором. С его помощью он освещал себе путь по темному чердаку.

Эксперты нашли на резинке фонарика следы пота. Специалисты смогли выделить из них ДНК и составить геномный портрет преступника. Осталось только “примерить” его на подозреваемых.

Вскоре оперативники задержали мужчину, который мог быть причастен к ограблению коттеджа. У него взяли кровь на сравнительный анализ, и проведенная экспертиза подтвердила: именно этот человек оставил следы своего пота на резинке фонарика.

После этого подозреваемый сознался в совершенной краже.

В пермском ЭКЦ находятся геномные следы с более чем 700 мест преступлений. Если у полицейских появляются основания подозревать кого-либо в совершении убийства или другого тяжкого правонарушения, его обязательно проверят по этой базе данных.

Бывают у экспертов-биологов и сложные задания, с которыми они успешно справляются.

– К нам поступила на исследование веревка, – рассказывает Лидия Гольтякова. – Требовалось узнать, имеются ли на ней биологические следы и могла ли она являться орудием преступления. Оперативники предполагали, что именно этой веревкой была задушена женщина. Предполагаемый убийца от дачи показаний наотрез отказался, используя свое конституционное право не свидетельствовать против самого себя.

На концах веревки эксперты нашли потожировые следы, и извлеченный из них генотип полностью совпадал с ДНК подозреваемого. Кроме того, с поверхности центральной части веревки выделили генотип убитой женщины. Убийца был изобличен.

Добровольная пауза

Итак, к созданию базы данных ДНК осужденных в Пермском крае все готово. Эксперты надеются, что уже в этом году она начнет активно пополняться. А вот с добровольной регистрацией ситуация довольно сложная.

Сведения о ДНК могут помочь при установлении личности или наличия родственных отношений. Например, при определении отцовства.

Причем хранящиеся в банке данных сведения по желанию гражданина могут быть в любой момент уничтожены.

Организовать добровольную регистрацию в банке данных ДНК должны учреждения системы здравоохранения – в отличие от обязательной, которую проводят силовые структуры.

Но, несмотря на то, что федеральный закон вступил в силу еще в январе 2009 года, никаких шагов в этом направлении не сделано. Порядок проведения добровольной регистрации должен быть определен постановлением правительства, но его до сих пор нет.

В итоге желающие пополнить базу ДНК своими образцами пока не могут этого сделать.

Источник: https://rg.ru/2012/03/22/reg-pfo/perm-genom.html

На наркоучет – добровольно и принудительно

заведующий наркологическим отделением Николай Махонин

Что такое «наркологический учет»? Кто решает, на какой вид учета ставить и когда снимать? Не будет ли наличие наркоучета в прошлом портить жизнь в будущем? – на эти  и другие вопросы отвечает заведующий наркологическим отделением МБУЗ «Центральная районная больница МО Новопокровский район» Николай Махонин.

– Николай Васильевич, для начала давайте определим понятие «наркологический учет»…

–Это регистрация и регулярное наблюдение пациента, имеющего проблемы с алкоголем или наркотиками в течение определенного срока. Учет у нарколога накладывает определенные социально-правовые ограничения на все время наблюдения в наркологическом отделении или наркодиспансере.

– Кто попадает на учет к наркологу?

– Любой человек может быть поставлен на наркоучет после осмотра его врачом психиатром-наркологом. Никакой другой врач на учет к наркологу поставить не может.

По данным на 14 марта текущего года, в Новопокровском районе на учете с синдромом алкогольной зависимости в наркологии состоят 202 человека, 27 человек, страдающих наркоманией, и один   – с употреблением синтетических веществ

– Считается, что постановка на учет в наркологическом диспансере – дело абсолютно добровольное.

– Как правило, к услугам врачей-наркологов  прибегают в крайних случаях, когда алкоголизм уже перешел в хроническую фазу и справиться самостоятельно с зависимостью больной не в состоянии. Адекватного человека против его желания отправить на стационарное лечение нельзя.

– А если человек опасен для окружающих, находится в состоянии психоза, понятно, что добровольно он не пойдет к наркологу.

– Таких могут поставить на учет и без их согласия. Для этого организуется специальная врачебная комиссия (статья 29 «Основания для госпитализации в психиатрический стационар в недобровольном порядке» Федерального закона  № 3185-1 от 2.07.1992 года «Закон о психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании»).

В ряде случаев госпитализация осуществляется в принудительном порядке: больной не отдает себе отчета в совершенных действиях и нуждается в квалифицированном уходе; больной проявляет агрессию, представляет угрозу себе и близким людям; зависимый проявляет суицидальные наклонности; пациент совершил уголовное или административное правонарушение, находясь в пьяном состоянии. Во всех остальных случаях регистрируют в учреждении, если пациент согласится сделать это по собственной воле.

– Правомерно ли то, что при прохождении медосмотра заставляют брать справки с места постоянной регистрации об учете у нарколога?

– Да, правомерно, так как единой базы данных лиц, состоящих на учете у нарколога, в России нет. Если человек думает, что, отправившись лечиться в наркологию в другом городе, учет у нарколога ему не грозит, то ошибается. Просто выписку с его диагнозом перешлют в наркодиспансер по месту регистрации. На основании нее поставят на наркоучет.

– Может ли человек скрыть, что страдает пагубными привычками?

– Информацию о том, что человек состоит на учете в наркодиспансере, разглашать нельзя. Только сам  гражданин при наличии паспорта может взять на себя справку об учете у нарколога.

Конечно, на официальный запрос полиции, прокуратуры нарколог обязан ответить. Статья 13 «Соблюдение врачебной тайны» Федерального закона от 21.11.2011 г. № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» разъясняет, кому и в каких случаях могут предоставляться сведения, составляющие врачебную тайну.

–  Есть разделение на профилактический, диспансерный  учет у нарколога. Чем они отличаются и к чему обязывают?

– Профилактическое наблюдение. Оно применяется по отношению к пациентам, у которых документально не подтверждена алкозависимость.

Эпизодические появления в состоянии измененного сознания, вызванного приемом психоактивных веществ, являются поводом для регистрации в специализированном учреждении в профилактических целях.

Если за год пациент ни разу не будет замечен в нетрезвом состоянии, то с учета он будет снят. В обратном случае пациента переводят на диспансерный тип лечения.

Диспансерный учет. Это когда специалист ставит больному диагноз «алкоголизм». Пациент должен регулярно приходить на прием к наркологу и сдавать необходимые анализы. Работники специализированного учреждения имеют право посещать пациента по месту пребывания, чтобы проверить условия проживания больного, оценить его образ жизни.

– Может ли человек отказаться от учета в наркодиспансере?

– Сейчас появилась такая возможность согласно пункту 13 Приложения № 2 к приказу Минздрава РФ от 30.12.2015 № 1034н. Но гражданин должен знать, что отказавшись, его никто не будет вызывать к наркологу и заставлять проходить обследования, и все социально-правовые ограничения наркологического пациента за ним сохраняются. Понадобились водительские права?

Придется вначале в течение трех лет доказывать свою трезвость. Таков действующий закон.

– А как сняться с учета?

– Автоматического снятия с учета не существует.

Даже если человек состоял на учете у нарколога 15 лет назад и сейчас его сняли с него «с отсутствием сведений», как только он вновь окажется в поле зрения нарколога (например, на медосмотре), учет будет возобновлен.   А если гражданин хочет навсегда исчезнуть из наркологических списков, он должен доказать «чистоту». Сняться с учета «с выздоровлением».

– Не будет ли наличие наркологического учета в прошлом портить жизнь в будущем?

– Конечно, пока человек состоит на учете у нарколога, на него накладываются определенные ограничения. На время учета он не может управлять никаким транспортом, иметь оружие и работать в охране, трудиться на конвейере и с движущимися механизмами, и т. д.

Юноша, состоящий на учете у нарколога, освобождается от несения службы в Вооруженных силах РФ («списывается»). Но как только  гражданина сняли с учета «с выздоровлением», все: никаких последствий учета в наркологии.

Можно вздохнуть полной грудью и наслаждаться жизнью.

– Спасибо за беседу.

Источник: https://selgazeta.ru/antinarko/na-narkouchet-dobrovolno-i-prinuditelno.html

Данные в базе хранятся 100 лет, даже если оправдали. Как меняется жизнь после уголовного дела

Не каждое уголовное дело может дойти до суда, но, если человек уже стал его фигурантом, — это пятно на всю жизнь. И тут не имеет значения: был он подозреваемым или оправданным, данные все равно попадут в единый банк.

Можно ли попросить удалить эти сведения? На какую работу не может рассчитывать человек, у которого есть судимость? Правда ли, что банк может отказать в кредите тому, чьи данные попали в базу? Эти вопросы TUT.

BY разбирал вместе с Антоном Гашинским, адвокатом адвокатского бюро «Маслов, Гашинский и партнеры».

TUT.BY часто пишет об уголовных делах, которые возбуждают в отношении людей, далеких от мира криминала.

Обвиняемым может оказаться 82-летний пенсионер, продавший старое ружье, мама, чья дочка получила травму после падения с велосипеда в гололед, должностные лица, недосмотревшие коров, — столкнуться с правоохранительными органами, увы, может любой. В прошлом году журналисты TUT.

BY на себе испытали, что такое обыски, задержания и допросы, и поняли: мы слишком плохо знаем свои права. Да, подготовиться к внезапному интересу силовиков невозможно. Но стоит заранее узнать, как действовать в такой ситуации.

В проекте TUT.BY «Если к вам пришли» мы весь год в картинках разъясняем важные юридические моменты, с которыми может столкнуться каждый.

Да, в Едином банке данных о правонарушениях. Это своеобразная электронная база, в которой систематизируются все сведения по лицам, привлекаемым к ответственности. В банке указываются паспортные данные, в том числе личный номер, статья КоАП по которой он привлекался, или статья УК, по которой заводилось дело, а также какое решение по нему было принято.

Сведения в единый банк (его ведут информационные подразделения МВД) вносит лицо, ведущее процесс. Например, следователь или милиционер. У них есть своеобразные карточки. Как только возбуждается уголовное дело, на человека заполняют карточку, неважно, какой статус у фигуранта: он является подозреваемым или обвиняемым, карточка все равно заводится.

Причем информация вносится на разных стадиях следствия и обновляется. По ней можно проследить: по какой статье возбудили уголовное дело. Например, если еще идет расследование, в графе «принятое решение» ничего не указывается.

И так заполняется информация вплоть до решения суда. Если уголовное дело не дошло до суда, было прекращено, переквалифицировано в административное или был вынесен оправдательный приговор, делается соответствующая пометка.

Но сведения все равно остаются в базе.

Что касается административных дел, данные вносятся по факту, когда человека уже привлекли к ответственности. Только тогда он попадает в базу.

Следственный комитет, МВД, КГБ, прокуратура, суды, Госконтроль. Кроме того, любой человек может обратиться в единый банк с просьбой предоставить информацию. Например, если нужно показать справку потенциальному работодателю о том, привлекался к ответственности или нет.

Но человек имеет право запросить такую информацию только в отношении себя. А вот руководитель завода, предприятия или компании не может проверить прошлое сотрудника, обратившись в банк.

Иначе тем самым будет нарушено конституционное право на тайну личной жизни, сохранность личных сведений.

По уголовным делам — 100 лет (ст. 11 Закон «О единой государственной системе регистрации и учета правонарушений»), по административным — 10 лет. Эти данные находятся в банке, несмотря на то что человек может уже быть «чистым перед законом». В ст. 97 УК указано, как погашается судимость.

Например, если человек совершил менее тяжкое преступление, через два года после отбытия наказания он уже считается несудимым. Через пять лет погашается судимость за тяжкое преступление, через восемь — за особо тяжкое. Что касается административного дела, здесь срок короче.

Через год человек уже не считается правонарушителем.

Теоретически можно обжаловать любое действие или решение должностного лица, но на практике таких случаев не было.

Нет, им важно только одно: есть запрет на выезд или нет. Наличие судимости или административное взыскание не влияют на то, пересечет человек границу или нет.

Чтобы выехать на постоянное место жительство в другую страну, нужно взять в едином банке справку об отсутствии или наличии судимости. Если в отношении человека возбуждалось уголовное дело, но было прекращено, или был вынесен оправдательный приговор — эти данные в справке не указываются.

В ней значатся только те уголовные дела, по которым был вынесен обвинительный приговор. Уедет человек на ПМЖ или нет, решают должностные лица миграционной службы.

И, конечно, эта справка влияет на окончательное решение, многие страны не хотят принимать у себя лиц, которые имели проблемы с законом.

В первую очередь это важно, если человек собирается баллотироваться в парламент.

В обязательном порядке нужно указывать эти сведения при приеме на работу в правоохранительные органы, на государственную службу, а также при устройстве на работу в суд, адвокатуру.

Если есть судимость, даже погашенная — не возьмут. Это правовой статус человека. Если ты один раз попал в базу — пятно на всю жизнь.

Но есть нюанс. Для тех, кто претендует на государственную службу или работу в правоохранительных органах, сам факт возбуждения уголовного дела не может стать препятствием. Все зависит от того, по каким основаниям было прекращено уголовное дело.

Они могут быть реабилитирующими, когда человек невиновен. А также нереабилитирующими, например, по малозначительности преступления уголовное преследование прекратили и человека привлекли к административной ответственности.

В последнем случае человек все равно считается виновным и не может претендовать на госслужбу.

А вот судимость супруга (и) претенденту в чиновники не помешает. Муж и жена не несут ответственность друг за друга.

Может ли судимость помешать при устройстве на другую работу, окончательное решение принимает работодатель. Это оценочная категория. Вряд ли в банке захотят видеть человека, которой был судим за мошенничество или неуплату налогов. Работодатель также может решить, что судимость за хулиганство 20 лет назад не является препятствием, и примет на работу кандидата.

Да, между банком и правоохранительными органами может быть заключен договор на предоставление сведений о судимости. К примеру, увидев судимость за мошенничество, банк может отказать в кредите.

Если это ограничение будет прямо прописано в документах, тогда да. В каждом конкретном случае отдельно прописывают ограничения. Например, если родители судьи попали под следствие или привлекались к уголовной ответственности, он должен сообщить об этом руководству. Сам этот факт не должен стать препятствием, и судья может работать дальше.

Все отслеживается, и человек не может исчезнуть из базы: у него не меняется идентификационный номер. Именно он не позволяет скрыть личность, получить себе чистую историю при смене фамилии.

Органы внутренних дел ведут криминалистический учет. На него ставятся задержанные в качестве подозреваемых, люди, склонные к совершению преступлений, обвиняемые по уголовным делам, осужденные, скрывшиеся с мест совершения преступлений.

В этой базе хранятся отпечатки пальцев, фотороботы, видеозаписи, списки, фотоальбомы, диски.

Данные из криминалистического учета учитываются судом при оценке личности обвиняемого и назначении наказания, а также во время расследования и для сравнения: совершал ли уже раньше человек однотипные преступления или нет. Данные криминалистического учета хранятся пожизненно.

Источник: https://news.tut.by/society/645060.html

Борода экстремизма. За что ставят на профучет на Северном Кавказе

В последние годы в республиках Северного Кавказа остро встал вопрос нарушения прав местных жителей, которых в качестве превентивных мер против экстремизма без каких-либо веских оснований ставят на учет в полиции.

При этом сотрудники полиции не дают вразумительных пояснений о предъявляемых претензиях и не выдают никаких официальных документов. Причиной для постановки на учет может являться как религиозная одежда или посещение салафитских мечетей, так и ношение бороды.

Правозащитный центр «Мемориал» подготовил инструкцию по защите прав граждан при незаконном профилактическом учете в правоохранительных органах.

Сотрудник «Мемориала», куратор программы «Горячие точки» Олег Орлов обсудил со «Спектром» положение силовиков и степень их влияния на Северном Кавказе, а также возможные пути улучшения ситуации с правами человека в регионе.

— Каков масштаб проблемы? Сколько человек на сегодняшний день заявляли о нарушении своих прав при профилактическом учете?

— Речь идет о тысячах людей. Сколько их реально — вопрос открытый, потому что собрать внятную статистику здесь очень сложно. В «Мемориале» есть заявления десятков людей. В мечетях, как говорят, есть заявления о тысячах, даже больше десяти тысяч таких случаев. Но, на самом деле, может быть и больше.

Потому что под профилактический учет попадают люди по самому широкому спектру причин: борода, одежда, посещение салафитских мечетей. Только в Дагестане так были поставлены на учет тысячи людей. В меньшей степени, насколько я понимаю, это касается других республик, в частности, Кабардино-Балкарии. Пока нам представляется, что там это развито меньше.

С нами сейчас работают журналисты, которые пытаются уточнить эту информацию через мечети, имамов.

— Как давно вы наблюдаете такую тенденцию?

— Это все начало развиваться в последнее время. В 2014—2016 годах, как-то так, с середины 2013-го даже. Хотя до этого такие ситуации тоже были… А началом распространению этой практики послужила, я так понимаю, подготовка к Олимпийским играм и борьба с экстремизмом на Северном Кавказе.

Тогда силовикам был дан карт-бланш на осуществление любых действий в рамках закона, за пределами закона — любых действий, которые позволили бы подавить террористические и экстремистские проявления любыми способами.

Тогда это и стало более широко применяться, эта практика стала получать все большее развитие, приобретать гипертрофическое звучание.

Правозащитник Олег Орлов. RIA Novosti / Scanpix

Я хочу уточнить, чтобы вы правильно поняли — мы не против самой по себе профилактики правонарушений, преступлений, так далее. Совершенно справедливо органы правопорядка имеют право ставить на профилактический учет тех или иных граждан.

Но, во-первых, это должно быть регламентировано четкими инструкциями, открытыми для общества. Люди должны понимать кто, что, как, на каком основании попадает в такие списки.

Второе — не должна постановка человека на профилактический учет ограничивать его конституционные права: на передвижение, свободу от произвольного задержания, права на частную жизнь и защиту от вмешательства в нее.

А когда человека ставят на учет без всяких объяснений — как, что и как он может выйти из-под него, при этом ограничивают его в правах, ссылаясь на непонятные списки — вот это вызывает наше возмущение.

— Насколько острым, актуальным остается сейчас вопрос терроризма на Северном Кавказе?

— Он актуален и остр. Слава богу, все-таки проявления террористического характера уменьшаются — если считать по такому показателю как гибель военнослужащих и сотрудников правоохранительных органов от рук бандподполья.

Я не берусь с ходу назвать точные цифры, но в нашем докладе это есть. Впечатляющие цифры снижения количества потерь силовиков за последние годы, это можно только приветствовать.

Но тем не менее это остается актуальным — террористические акты, нападения боевиков.

— Вы можете сказать, насколько вообще правоохранительные органы на Северном Кавказе пользуются авторитетом у местных жителей?

— Разные местные жители, разный авторитет, понимаете. При той безработице, которая есть на Северном Кавказе, масса молодых людей считает престижным и стремится попасть в органы правопорядка.

Но и эти молодые люди, и все окружающие люди понимают, что органы правопорядка используют не только для борьбы с преступниками, но и во внутриклановых разборках, для подавления конкурентов и так далее.

Все понимают, что полиция там — не совсем орган права и порядка, а некий орган, который имеет разрешение на ношение оружия, его применение, часто незаконным образом. Авторитет это или нет — судите сами.

— Такое поведение силовиков можно считать адекватным сложившейся ситуации в регионе? Эти меры можно считать регулирующими соблюдение законов?

— Общество на Северном Кавказе — из России это часто не видно — страшно расколото. В Дагестане в частности. Есть большие группы людей, придерживающиеся прямо противоположных взглядов.

На мой взгляд, если судить по командировкам и сотрудникам, которые у меня там работают, то вполне очевидно, что люди на Северном Кавказе не считают действия правоохранительных органов способствующими какому-то умиротворению. Наоборот, они действуют так, что подчас способствуют разжиганию розни.

В Дагестане так очень много людей считают. Да и сами правоохранители в Дагестане, насколько я понимаю их внутреннюю оценку ситуации, тоже не считают, что должны в рамках права бороться с преступностью. Они ведут свою вендетту. Боевики с одной стороны ведут — мстят за своих соратников убитых, за пытки, издевательства, похищения.

Так и силовики ведут вендетту. Они считают, что вправе похищать людей, пытать, потому что мстят за своих товарищей. Это уже некий тупик, маховик крупного насилия, который с двух сторон раскручен.

Сотрудник МВД Чечни во время контртеррористической операции. Reuters / Scanpix

На наш взгляд, правозащитников, правоохранительные органы не имеют права вести кровную вражду, действовать как те же самые боевики.

В Чечне нам известны случаи, когда родственникам прямо говорили, не скрывая, что да, наше подразделение похитило вашего родственника, вы его больше не увидите никогда, мы как семья осуществляем свою кровную месть. Но это уже не правоохранительные органы.

И все понимают это на Северном Кавказе. Это уже некая силовая структура, которая действует по своим собственным представлениям о законах, по понятиям, а не по Конституции Российской Федерации.

Кроме того, я хочу сказать, что нельзя всех мазать одной краской. Среди сотрудников полиции и в Дагестане, и даже в Чечне еще остались те кадровые милиционеры, которые считали, что закон превыше всего и надо соблюдать его нормы. Их мало, им трудно, но они остались.

Несколько лет назад мы проводили в Москве пресс-конференцию, в которой принимали участие сотрудники МВД Дагестана — действующие и отставники.

Они хотели добиться справедливости, говорили о страшной коррупции в МВД Дагестана, о том, что полки патрульно-постовой службы в Махачкале — их там два — один из них превратился чисто в коммерческий проект, его привлекают на коммерческой основе к охране в том числе бизнесменов. Так зарабатываются деньги, которые перечисляются снизу наверх.

Оставшиеся сотрудники, которые осуществляют борьбу с преступностью, на них накладывается такая нагрузка, что они не справляются. Об этом говорили те милиционеры на пресс-конференции в Москве. Результат — тех, кого еще не уволили, после этого уволили из органов внутренних дел Дагестана.

— Каким вы видите решение этой проблемы? Получается, нужен системный подход…

— Безусловно. Тут разрешением одной проблемы из цепочки ничего не добиться, хвост вытянешь — клюв увязнет. Вообще, правоохранительные органы на Северном Кавказе должны подвергнуться серьезной реформе, чистке, переаттестации.

Формально она там проходила, когда милиция превращалась в полицию, но это было настолько формально и бессмысленно. Подчас, избавлялись от самых лучших.

На самом деле, должна быть проведена серьезная работа по очистке правоохранительных органов, проведена работа по привлечению к ответственности тех сотрудников, которые совершили серьезные правонарушения.

Я вас уверяю, несколько громких процессов, где в соответствии с законом, с хорошей доказательной базой, была бы показана вина правоохранителей и они были бы наказаны, реально повлияли бы очень очищающе на ситуацию, если бы в каждой республике такое произошло. Но этого же нет.

Для того, чтобы пресечь нарушения в рамках профилактического учета, во-первых, должны быть четко и внятно опубликованы, преданы огласке все нормативные акты, на основании которых осуществляется этот профилактический учет, включая внутренние инструкции.

В каждом случае, когда человека ставят на профилактический учет, ему должны внятно и четко объяснить, на основании чего и как он привлечен к этому учету, что означает для него профилактический учет.

А также, обязательно должно быть указано как он может обжаловать постановку на учет и что он должен предпринять, чтобы с него сняли. Само по себе обнародование алгоритмов уже многому поможет.

— Такое поведение правоохранительных органов на Северном Кавказе можно считать репрезентацией позиции местных властей?

— Да, полиция представляет власть, но что есть власть на Северном Кавказе? В каждой республике все по-своему. Что есть власть в Дагестане? Это до конца не понятно, потому что продолжается клановая борьба и в ней используются сотрудники правоохранительных органов.

Что такое Чечня? Власть в Чечне — это Рамзан Кадыров. В этом смысле правоохранительные органы выполняют приказы Рамзана Кадырова и представляют его в каком-то значительном смысле. Его и только его. Заметьте, не федеральные власти, не российские законы.

Потому что для любого полицейского в Чечне единственный закон — неписанный — «Рамзан сказал», он над всем главенствует. Все. С этой точки зрения полиция в Чечне действительно выступает представителем власти. В Дагестане, как я говорил, труднее.

Там борьба кланов и разных криминальных структур, которые вовлекают правоохранительные органы, там все сложнее.

Президент РФ Дмитрий Медведев и глава Чечни Рамзан Кадыров в 2009 году. AP / Scanpix

— А в Ингушетии, в остальных республиках?

— В Кабардино-Балкарии ситуация ближе к Дагестану. В Ингушетии, в каком-то смысле, ситуация лучше, чем в других республиках — на мой взгляд. По ряду причин: во-первых, это не такой большой регион, где достаточно сплоченный народ, где в меньшей степени проявляется клановая борьба.

И очень важна позиция президента [Юнусбека] Евкурова… простите, главы республики. При всех издержках, при всех недостатках, которые у него можно найти — их масса, конечно. Но, все-таки, это человек, который следует нормам закона. Пытается, по крайней мере, следовать утверждению, что закон и порядок — превыше всего.

Видимо, это остается в нем еще с военных времен. Он действительно пытается добиться, чтобы количество беззакония в органах правопорядка снизилось. Нельзя сказать, что ему это не удалось. Ему это удалось.

Из Ингушетии, конечно, приходит информация о пытках, о разных безобразиях, но если сравнить с предыдущими годами, что было до или в начале его правления, то налицо значительное оздоровление. Такой бич Ингушетии как похищения людей — в значительно мере силовиками, когда люди без суда и следствия исчезали — этого в Ингушетии уже нет совсем.

Поэтому можно считать, что ситуация с правоохранительными органами там лучше, чем в других республиках. Хотя и нельзя сказать, что она совсем хорошая. Безусловно, есть масса негатива, но все познается в сравнении.

— Вот вы связали усиление профилактических мер против экстремизма и массовую постановку на учет с подготовкой к Олимпиаде. Какие-то еще внутри- или внешнеполитические события могли на это повлиять?

— Конечно, повлияли. Не столько даже подготовка к Олимпиаде, а в целом изменение обстановки в стране с возвращением нынешнего президента.

Отказ от многих попыток, хотя и непоследовательных, но все же попыток при [бывшем президенте России Дмитрии] Медведеве действовать в рамках права и предоставление полного карт-бланша силовикам я бы связал с возвращением выходца из силовых структур, господина Путина, на высшую должность в России.

Мы знаем, что с начала 2013 года начинает приниматься громадное количество новых законов, ограничивающих права человека. Отменяется ряд норм, которые предполагали больше прав, и страна скатывается все больше к произволу, пренебрежению к правам человека со стороны властей разного уровня. Такой курс и возвращение Путина власти коррелируются между собой.

Источник: https://spektr.press/boroda-ekstremizma-za-chto-stavyat-na-profuchet-na-severnom-kavkaze/