Статья 12. Ответственность изготовителя (исполнителя, продавца, владельца агрегатора) за ненадлежащую информацию о товаре (работе, услуге)
1.
Если потребителю не предоставлена возможность незамедлительно получить при заключении договора информацию о товаре (работе, услуге), он вправе потребовать от продавца (исполнителя) возмещения убытков, причиненных необоснованным уклонением от заключения договора, а если договор заключен, в разумный срок отказаться от его исполнения и потребовать возврата уплаченной за товар суммы и возмещения других убытков.
При отказе от исполнения договора потребитель обязан возвратить товар (результат работы, услуги, если это возможно по их характеру) продавцу (исполнителю).
2. Продавец (исполнитель), не предоставивший покупателю полной и достоверной информации о товаре (работе, услуге), несет ответственность, предусмотренную пунктами 1-4 статьи 18 или пунктом 1 статьи 29 настоящего Закона, за недостатки товара (работы, услуги), возникшие после его передачи потребителю вследствие отсутствия у него такой информации.
2.1. Владелец агрегатора, предоставивший потребителю недостоверную или неполную информацию о товаре (услуге) или продавце (исполнителе), на основании которой потребителем был заключен договор купли-продажи (договор возмездного оказания услуг) с продавцом (исполнителем), несет ответственность за убытки, причиненные потребителю вследствие предоставления ему такой информации.
Если иное не предусмотрено соглашением между владельцем агрегатора и продавцом (исполнителем) или не вытекает из существа отношений между ними, ответственность за исполнение договора, заключенного потребителем с продавцом (исполнителем) на основании предоставленной владельцем агрегатора информации о товаре (услуге) или продавце (исполнителе), а также за соблюдение прав потребителей, нарушенных в результате передачи потребителю товара (услуги) ненадлежащего качества и обмена непродовольственного товара надлежащего качества на аналогичный товар, несет продавец (исполнитель).
Владелец агрегатора не несет ответственность за убытки, причиненные потребителю вследствие предоставления ему недостоверной или неполной информации о товаре (услуге), в случае, если владелец агрегатора не изменяет информацию о товаре (услуге), предоставленную продавцом (исполнителем) и содержащуюся в предложении о заключении договора купли-продажи (договора возмездного оказания услуг).
2.2. Потребитель вправе предъявить требование к владельцу агрегатора о возврате суммы произведенной им предварительной оплаты товара (услуги). Владелец агрегатора возвращает сумму полученной им предварительной оплаты товара (услуги) в течение десяти календарных дней со дня предъявления потребителем такого требования при одновременном наличии следующих условий:
товар (услуга), в отношении которого потребителем внесена предварительная оплата на банковский счет владельца агрегатора, не передан потребителю в срок (услуга не оказана в срок);
потребитель направил продавцу (исполнителю) уведомление об отказе от исполнения договора купли-продажи (договора возмездного оказания услуг) в связи с нарушением продавцом (исполнителем) обязательства передать товар (оказать услугу) в установленный срок.
Наряду с требованием о возврате суммы предварительной оплаты товара (услуги) потребитель направляет владельцу агрегатора подтверждение направления продавцу (исполнителю) уведомления об отказе от исполнения договора купли-продажи (договора возмездного оказания услуг).
Если иное не предусмотрено условиями пользовательского или иного соглашения потребителя с владельцем агрегатора, уведомление продавцу (исполнителю) об отказе от исполнения договора купли-продажи (договора возмездного оказания услуг) может быть направлено владельцу агрегатора, который обязан направить его продавцу (исполнителю).
2.3. В случае, указанном в пункте 2.
2 настоящей статьи, владелец агрегатора вправе отказать потребителю в возврате суммы предварительной оплаты товара (услуги) при получении от продавца (исполнителя) подтверждения принятия потребителем товара (оказания услуги) при условии, что копия такого подтверждения была направлена владельцем агрегатора потребителю в течение десяти календарных дней со дня получения владельцем агрегатора требования о возврате суммы предварительной оплаты товара (услуги). В случае несогласия потребителя с представленными владельцем агрегатора доказательствами принятия потребителем товара (оказания услуги) потребитель вправе требовать возврата суммы произведенной им предварительной оплаты товара (услуги) в судебном порядке.
3. При причинении вреда жизни, здоровью и имуществу потребителя вследствие непредоставления ему полной и достоверной информации о товаре (работе, услуге) потребитель вправе потребовать возмещения такого вреда в порядке, предусмотренном статьей 14 настоящего Закона, в том числе полного возмещения убытков, причиненных природным объектам, находящимся в собственности (владении) потребителя.
4. При рассмотрении требований потребителя о возмещении убытков, причиненных недостоверной или недостаточно полной информацией о товаре (работе, услуге), необходимо исходить из предположения об отсутствии у потребителя специальных познаний о свойствах и характеристиках товара (работы, услуги).
Источник: http://zozpprf.ru/glava-1/statya-12
Марина Разбежкина: «В данном случае приходится делать спектакли про ад»
Марина Разбежкина Artdocfest
Вечером 4 сентября в Москве пройдет аукцион в поддержку фигурантов «московского дела». На мероприятии выступят в том числе и актеры «Театра.doc», которые прочитают письма обвиняемых, написанные в СИЗО. На прошлой неделе спектакль того же «Театра.doc» о гомосексуальности и каминг-ауте «Выйти из шкафа» сорвали активисты движения SERB.
Так можно ли ограничить искусство от вмешательства политики? И должны ли представители культуры участвовать в политической жизни страны? Об этом корреспондент Международного французского радио RFI в Москве Юлия Грицай поговорила с основателем Школы документального кино и театра Марины Разбежкиной и Михаила Угарова, режиссером Мариной Разбежкиной.
RFI: Театр.doc — это все-таки театр документального спектакля. Теоретически он должен показывать мир таким, какой он есть, не вмешиваясь в происходящее. Может быть, сегодня политическая ситуация такова, что культура отдельно от политики существовать уже не может?
Марина Разбежкина: Если политика вмешивается в существование того же самого «Театра.doc», то он выполняет свои функции документального театра, работая с этой политикой. В любом виде. В виде спектакля, в виде ответов. Тем более, что, допустим, активисты SERB пришли в этот театр.
Это абсолютная реальность. Этот SERB, который, к сожалению, поддерживается политическими силами России. Поэтому как-то театр документальный должен существовать в этой реальности. Он говорит об этой реальности, пытается вести диалог с этой реальностью, пытается отвечать той реальности, которую ему иногда навязывают.
Если бы мы жили в раю, то, наверное, они бы делали спектакли о рае. Но в данном случае им приходится делать спектакли про ад. Потому что они попадают в жизнь ада. Так что нет, политика никогда отдельно от культуры не была, а культура никогда не была отдельно от политики.
Другое дело — насколько плотно они соприкасаются: попадают друг к другу в объятия или существуют на пограничной маргинальной территории. Наверное, пограничная маргинальная территория была бы удобнее для театра. А вот эти хваткие объятия не очень нужны культуре. Может быть, и совсем не нужны. Но «Театр.
doc» живет в тех условиях, в которых живем все мы, и поэтому что же ему делать еще, как не отвечать?
Свобода одного заканчивается там, где начинается свобода другого. Как можно обезопасить искусство от вмешательства этих политизированных общественных установок? И возможно ли это сделать?
Я думаю, что искусству надо переехать на какие-то острова, загородиться от этой реальности, которую нам предлагает политика, и там существовать. Но в то же время это будет очень неинтересная жизнь. Поэтому нет, я не думаю, что какие-то могут быть заграждения, ограждения.
Нет, политика существует в нашей жизни. Политика — тоже искусство. И «Театр.doc», и документальное кино. Любое искусство работает и с политикой тоже. А почему от нее надо отгораживаться? От нее нельзя отгородиться. Она нам предлагает какой-то диалог.
Если даже этот диалог нам неприятен, мы должны каким-то образом отвечать.
Но одно дело — цивилизованный диалог, а другое дело — это когда к тебе на спектакль врываются люди с не очень добрыми намерениями.
Ну что делать, если врываются дикари? Значит, нужно как-то общаться с дикарями. Я не уверена, что с ними надо общаться их же способами. Конечно, можно ворваться и к ним, но это совершенно нелепо, и в таком случае мы перестаем быть культурой. На сегодняшний день ничего нельзя сделать. Сегодня они чувствуют силу. Другую политическую большую силу.
В этой конкретной ситуации самое мерзкое то, что они сделали провокатором подростка. Вот это самое мерзкое было. За это их можно вполне судить, но наши судебные органы как-то очень к ним лояльны, к движению SERB. Все остальное — в рамках тех странных договоренностей, которые на сегодняшний день политика заключила с культурой.
Я не Господь Бог, сделать ничего нельзя в этой ситуации.
Этот спектакль назвали провокационным. Где сегодня граница между провокационным и не провокационным искусством? Не кажется ли вам, что за последние годы эта граница сдвинулась? И то, что раньше было вполне приемлемым и возможным, сегодня уже становится запретной темой. Как с этим можно бороться?
В советское время, которое я прожила, было очень много запретов, которые тоже были в культуре. Запрещали целые имена, книги запрещали. Запрещали фильмы. Было такое понятие, как «полочная литература», «полочное кино». Всегда были какие-то запреты. Мы с этим существуем.
И мы вынуждены с этим не считаться и не мириться, а как бы понимать, что это есть. Вы исходите из какой-то идеальной ситуации. А идеальной ситуации не бывает и не было. А в России тем более: ее не было практически никогда. Да и до революции не было тоже.
Все, что сейчас происходит, усилено вот этой мерзостью, мерзкими людьми, которые пытаются ступать не в свою зону. На самом деле, тому же движению SERB гораздо лучше в другой зоне находиться, а не в зоне культуры. Потому что они хулиганье.
Такие уличные противные хулиганы, которые всегда были в России, но их не называли политическим объединением. Такие дворовые парни. Здоровые, надевающие на себя иногда военную форму для того, чтобы самим не пугаться того, что они делают. Мы должны понимать, что они существуют.
С ними не хочет бороться правоохранительная система. И это проблема: и наша, и правоохранительной системы. Я не знаю, что здесь сделать. Нам приходиться жить в этой эпохе. Мы ее не выбирали, но мы в ней живем. Она бурная, любопытная, и очень часто трагическая.
В Европе бы сказали, что это совершенно непонятные запреты. Если бы там попытались что-то запретить, особенно нацеленное на ЛГБТ, был бы огромный всплеск недовольства.
Ну да. Везде существуют проблемы. Сегодня я была в Швеции сначала, потом — в Финляндии. Там существует проблема беженцев. Эти страны, очень гуманные, гуманитарные, начинают воспринимать беженцев как опасность.
Сегодня очень много проблем у европейского гуманизма, потому что они не знают, что делать с беженцами. Просто у всех разные проблемы. Мы немножко отстали в этой проблематике — лет на тридцать.
Потому что лет тридцать назад ЛГБТ тоже было запрещено во многих странах.
Вы упомянули советскую цензуру. И это то, чего не было в «нулевые». А сейчас, буквально несколько месяцев назад, вышел фильм про Элтона Джона, из которого вырезали сцены для российского проката. Это же тоже фактически цензурирование?
Да все цензурирование. Прокатное удостоверение — это цензура. Мы много знаем о цензуре. Да, возвращается.
Вы хотите, чтобы я сейчас плакала по этому поводу? Я буду продолжать жить в том мире, который есть сейчас. Я буду продолжать делать свое дело, не обращая внимания на цензуру.
Мы должны делать свое дело. Так, как мы считаем нужным. Не играя в те игры, которые нам навязывает система запретов.
Источник: http://www.rfi.fr/ru/rossiya/20190904-marina-razbezhkina-v-dannom-sluchae-prikhoditsya-delat-spektakli-pro-ad
