Современные особенности реализации прокурором функции уголовного преследования в досудебном производстве
В. С. ШАДРИН
В преддверии тринадцатой годовщины введения в действие (с 1 июля 2002 г.
) Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (УПК РФ) представляется целесообразным рассмотреть и попытаться по достоинству оценить те довольно непростые перипетии, которые выпали в истекший период действия нового уголовно-процессуального закона на долю прокурора как участника уголовного процесса в досудебном производстве.
В отличие от своего предшественника — УПК РСФСР, возлагавшего на прокурора в досудебном производстве исключительно надзор за исполнением законов органами дознания и предварительного следствия, вновь принятый уголовно-процессуальный закон вывел на первый план в деятельности прокурора уголовное преследование.
При этом в осуществлении функции уголовного преследования прокурору подчеркнуто отводилась ведущая роль.
В главе 6 УПК РФ прокурор стал фигурировать первым в числе участников уголовного судопроизводства со стороны обвинения, также первым он назван среди субъектов обязанности публичного уголовного преследования, к которым, кроме него, отнесены также следователь и дознаватель (ч. 1 ст. 21 УПК РФ).
В то же время надзор из сферы деятельности прокурора не исключался, но оказался как бы сопутствующим уголовному преследованию. Согласно ч. 1 ст.
37 УПК РФ прокурор является должностным лицом, уполномоченным в пределах своей компетенции осуществлять от имени государства уголовное преследование, а также надзор за процессуальной деятельностью органов дознания и органов предварительного следствия.
В указанной связи в теории и практике уголовного судопроизводства возник вопрос о том, в чем именно заключается надзор прокурора в условиях изменения его процессуальной роли как участника уголовного судопроизводства, для чего и в какой степени он нужен в настоящее время, как соотносится в деятельности прокурора надзор с уголовным преследованием.
Анализ полномочий прокурора, составлявших содержание ч. 2 ст. 37 УПК РФ в первоначальной редакции, позволял прийти к выводу, что указанные полномочия, включающие в себя как средства собственно надзора, так и средства прокурорского реагирования, вполне характеризуют прокурора как действительно главного в осуществлении уголовного преследования.
Прокурор был уполномочен, при наличии соответствующего повода и основания, возбуждать уголовное дело и поручать его расследование дознавателю, следователю, нижестоящему прокурору либо принимать к своему производству.
Разумеется, прокурор мог самостоятельно провести расследование по любому уголовному делу, используя все предусмотренные уголовно-процессуальным законом средства раскрытия преступлений.
Но обычно он использовал для производства по уголовному делу в досудебном производстве специально созданный для осуществления предварительного расследования аппарат органов дознания и предварительного следствия, за деятельностью которого после поручения расследования по конкретному уголовному делу он постоянно наблюдал, имея реальную возможность в любой момент вмешаться в расследование.
Стр.20
В случае необходимости прокурор мог, в частности, давать органам предварительного расследования обязательные для исполнения письменные указания о направлении расследования, лично производить по уголовному делу отдельные следственные и иные процессуальные действия.
Он также обладал правами: разрешать отводы, заявленные следователю, дознавателю; отстранять дознавателя, следователя от дальнейшего производства по уголовному делу, если ими допускались нарушения требований уголовно-процессуального закона при производстве предварительного расследования; изымать уголовное дело у органа дознания и передавать его следователю с обязательным указанием оснований такой передачи; отменять незаконные постановления как дознавателя, так и следователя в порядке, предусмотренном уголовно-процессуальным законом, и т. п. По существу, прокурор в полной мере располагал возможностью обеспечивать как законность предварительного расследования, так и его эффективность. Согласно закону, в пределах разумного и с учетом определенной самостоятельности органов предварительного расследования, прокурор реально имел возможность диктовать процессуально подчиненным ему дознавателям и следователям свои условия в интересах оптимального выполнения задач предварительного расследования. В крайнем же случае, если это действительно вызывалось необходимостью, прокурор всегда мог воспользоваться своим правом в любой момент взять расследование в свои руки, приняв уголовное дело к своему производству.
Основные полномочия прокурора в отношении органов предварительного следствия и дознания, предоставленные ему ч. 2 ст. 37 УПК РФ, в сравнении с полномочиями, которыми он обладал в соответствии со ст. 211 УПК РСФСР, практически не изменились. В чем легко убедиться, сопоставив содержание обеих указанных статей.
Поэтому для уяснения характера взаимоотношений прокурора с органами предварительного расследования представляется уместным обратиться к мнению одного из наиболее авторитетных специалистов в области деятельности прокурора по уголовным делам, высказанному в период действия прежнего уголовно-процес-суального закона.
Так, В. М.
Савицкий, касаясь особенностей реализации полномочий прокурора в отношении органов предварительного следствия, утверждал: «Прокурорский надзор, предупреждающий, выявляющий, а затем непосредственно своей властью устраняющий нарушения закона и иные упущения следователя, есть по существу руководство следствием»(1).
Находя данную точку зрения достаточно обоснованной, и с учетом интерпретации в действующем сейчас уголовно-процессуальном законе и предварительного следствия, и дознания как осуществления уголовного преследования можно также вполне обоснованно полагать, что перечисленные выше полномочия прокурора являются не чем иным, как средствами процессуального руководства со стороны прокурора уголовным преследованием. С таким же основанием можно утверждать, что, руководя процессуальной деятельностью органов предварительного расследования, прокурор тем самым, путем использования средств прокурорского надзора, осуществляет опосредствованное уголовное преследование, не исключающее и осуществление уголовного преследования непосредственно им самим в случае принятия уголовного дела к своему производству. Очевидно, именно с учетом указанных обстоятельств Генеральный прокурор в приказе, изданном в связи с введением УПК РФ в действие, недвусмысленно предписал всем работникам прокуратуры «исходить из того, что прокурор является руководителем уголовного преследования»(2).
Следует, однако, отметить, что сводить предварительное расследование исключительно к уголовному преследованию, под которым согласно п. 55 ст. 5 УПК РФ подразумевается изобличение подозреваемого, обвиняемого в совершении преступления, не совсем верно. Фактически следователь, дознаватель в силу не вполне состязательного характера досудебного производства
Стр.21
не ограничиваются осуществлением только уголовного преследования. Их деятельность включает в себя действия гораздо более широкого диапазона, что свидетельствует о наличии в ней черт объективного, всестороннего и полного исследования обстоятельств совершенного преступления.
Со всей очевидностью указанное обстоятельство выражается в стремлении ведущих расследование лиц собирать и использовать при производстве по уголовному делу наряду с обвинительными доказательствами доказательства и противоположного значения — контрдоказательства, т. е. доказательства, по сути, оправдательные.
Нельзя не принимать во внимание, что расследование преступления неизбежно сопряжено с выяснением, кто именно данное преступление совершил, что предполагает вполне обвинительные действия в отношении соответствующего лица, в том числе задержание, привлечение в качестве обвиняемого, формирование утверждения о его виновности в заключительном акте по результатам предварительного расследования. Поэтому руководство прокурора уголовным преследованием, осуществляемым органами предварительного расследования, и тем самым реальное выполнение им самим функции уголовного преследования в действительности предполагает деятельное участие прокурора в производстве следователем, дознавателем процессуальных действий и принятии решений именно обвинительного, обличительного в отношении конкретного лица характера.
Источник: http://www.procuror.spb.ru/k1607.html
КС разрешил требовать через суд прекращения уголовного преследования
Конституционный суд РФ дал толкование нормам Уголовно-процессуального кодекса по обжалованию действий следователя. Дело о проверке конституционности положений статей 38 и 125 УПК РФ было рассмотрено КС без проведения слушаний по заявлению участника “смертельного” ДТП, безуспешно пытавшегося добиться прекращения его уголовного преследования.
Заявитель В.
Ченский в 2015 году был задержан по подозрению в совершении ДТП, повлекшего смерть человека. С 29 июня по 1 июля он находился в СИЗО. При этом были произведены осмотр и выемка принадлежащего ему автомобиля, признанного впоследствии вещественным доказательством.
В дальнейшем были проведены судебные экспертизы с исследованием автомобиля, его осмотры, следственный эксперимент, а Ченский был допрошен в качестве свидетеля. Однако постановление о прекращении его уголовного преследования не выносилось, и автомобиль ему возвращен не был.
В удовлетворении же ходатайства о привлечении его в качестве обвиняемого либо о прекращении в отношении него уголовного преследования и о возврате автомобиля было отказано следователем и руководителем следственного органа.
Ченский обратился в районный суд с жалобой, в которой просил признать незаконным бездействие следователя и руководителя следственного органа, связанное с отказом в вынесении постановления о прекращении его уголовного преследования и в разъяснении ему права на реабилитацию, а также в возврате изъятого транспортного средства. Жалоба была удовлетворена частично: действия следователя, связанные с отказом в возврате автомобиля, признаны незаконными с возложением обязанности устранить допущенные нарушения. В остальной части производство по обращению прекращено, поскольку, как указано в судебном решении, Ченский поставил перед судом вопрос о возложении на следователя обязанности совершить конкретное процессуальное действие, что противоречит статье 38 УПК РФ, согласно которой следователь уполномочен самостоятельно направлять ход расследования и принимать решения о производстве процессуальных действий.
Конституционный суд отметил, что в случае прекращения уголовного преследования подозреваемого в связи с непричастностью к совершению преступления с него снимается подозрение в преступлении и у него возникает право на реабилитацию.
Вместе с тем постановлением об освобождении задержанного подозреваемого подтверждается отсутствие достаточных данных даже для выдвижения такого подозрения, что служит поводом и для разрешения вопроса о прекращении уголовного преследования.
В свою очередь, отсутствие процессуального документа о том, что подозрение снято и уголовное преследование прекращено, способно воспрепятствовать восстановлению прав, нарушенных уголовным преследованием, делая, в частности, невозможным применение ст. 133 УПК РФ об основаниях возникновения права на реабилитацию.
Поскольку уголовно-процессуальный закон определяет лишь начальный момент, с которого лицо становится подозреваемым, неопределенность правового статуса этого лица в ситуации фактического уголовного преследования – без его юридического оформления и, соответственно, без предоставления прав по защите от него – может сохраняться вплоть до истечения сроков давности уголовного преследования.
Применительно к одному и тому же событию преступления лицо не может одновременно находиться в статусе подозреваемого и свидетеля.
Тем самым допросу лица в качестве свидетеля по уголовному делу, в котором это лицо имело статус подозреваемого, должно предшествовать процессуальное решение о прекращении его уголовного преследования.
Следователь не вправе допрашивать по одному и тому же делу в качестве свидетеля лицо, чей статус подозреваемого не прекращен надлежащим процессуальным решением.
Наделяя следователя полномочием самостоятельно направлять ход расследования и принимать процессуальные решения, законодатель не исключает необходимость выполнения следователем всего комплекса предусмотренных УПК РФ мер по охране прав и свобод человека и гражданина в уголовном судопроизводстве.
Подлежат обжалованию в районный суд постановления следователя об отказе в возбуждении уголовного дела, о прекращении уголовного дела, а равно иные его действия (бездействие) и решения, которые способны причинить ущерб конституционным правам и свободам участников уголовного судопроизводства либо затруднить доступ граждан к правосудию.
При рассмотрении жалоб суд не вправе обязывать органы предварительного расследования возбуждать, прекращать либо возобновлять уголовное преследование в отношении конкретного лица, что, однако, не препятствует суду дать оценку законности и обоснованности оспариваемых действий (бездействия) или решений, которые способны затруднить доступ граждан к правосудию либо причинить ущерб конституционным правам и свободам участников уголовного судопроизводства.
По результатам рассмотрения жалобы в порядке статьи 125 УПК РФ суд выносит постановление либо о признании действия (бездействия) или решения должностного лица незаконным или необоснованным и о его обязанности устранить допущенное нарушение, либо об оставлении жалобы без удовлетворения.
При этом, рассматривая жалобу, суд не должен ограничиваться лишь исполнением формальных требований уголовно-процессуального закона и отказываться от оценки фактической обоснованности оспариваемых действий (бездействия) и решений.
Такая оценка закономерно включает в себя и полномочие суда указать соответствующему органу или должностному лицу на конкретные нарушения, которые ими допущены и которые они обязаны устранить.
Решения, вынесенные в отношении Ченского, согласно постановлению КС подлежат пересмотру.
Источник: https://legal.report/ks-razreshil-trebovat-cherez-sud-prekracsheniya-ugolovnogo-presledovaniya/
3.2. Общая характеристика принципов уголовного процесса
В юридической литературе можно встретить такие принципы, которые прямо не закреплены в нормативных актах, однако активно поддерживаются учеными и находят свое воплощение в уголовном судопроизводстве: публичность; всестороннее, полное и объективное исследование всех обстоятельств дела; установление истины по уголовному делу и др.
Разумный срок уголовного судопроизводства
М.В. Духовский писал (1905 г.): одним из серьезных недостатков прежнего процесса была его продолжительность. Процесс не был поставлен относительно срока ни в какие рамки, он мог вестись десятилетия, возобновляться несколько раз.
Ввиду того, что бесконечность процессов была одним из самых существенных его недостатков, в высочайшем Манифесте Александра II выставлено было особое требование, чтобы суд был «скорый». Судебная волокита, говорит Н.В.
Муравьев…, уничтожает все благодетельное воздействие суда: он обращается в невыносимое бремя общественного быта, вместо того, чтобы быть несокрушимым его оплотом.
Данный принцип был закреплен в УПК РФ относительно недавно в связи с принятием ФЗ от 30.04.2010 «О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок»1.
Этим законом установлено право обвиняемых, осужденных, оправданных, потерпевших и других лиц, при нарушении права на судопроизводство в разумный срок, обратиться в суд с заявлением о присуждении компенсации за такое нарушение (порядок установлен в ГК РФ).
В содержании данного принципа заложен механизм реализации права на «скорый» суд. Из этого принципа следует обязанность должностных лиц, отвечающих за производство по делу, а также суда соотносить свои действия и решения с установленными законом временными границами (процессуальными сроками), придерживаться рациональности и эффективности производства расследования, рассмотрения дела в суде.
Требование разумного срока распространяется на производство в рамках всего уголовного дела. Разумный срок включает в себя период с момента начала осуществления уголовного преследования до момента принятия по делу итогового решения (прекращение дела, вынесение приговора и др.).
При принятии решения по жалобе на несоблюдение этого принципа учитываются такие факторы, как сложность установления фактических обстоятельств дела, поведение участников процесса, значение для заявителя оперативного рассмотрения уголовного дела, достаточность и эффективность предпринятых действий и принимаемых решений для своевременно-
1 См.: Российская газета. – 2010. – 04 мая.
го уголовного преследования, рассмотрения уголовного дела в суде, общая продолжительность уголовного судопроизводства.
Факторы, влияющие на сложность уголовного дела, могут зависеть от особенности состава преступления; особенностей доказывания; количества соучастников преступления; количества эпизодов преступной деятельности; состояния конфронтации между участниками уголовного судопроизводства; наличия противодействия расследованию; необходимости получения доказательств по международным правовым поручениям.
Уголовно-процессуальная деятельность буквально «пронизана» сроками, установленными УПК РФ. Порядок продления этих сроков строго регламентирован законом.
Вопросы планирования, взаимодействия правоохранительных органов, пересылка и передача материалов, возвращение уголовного дела на дополнительное расследование не должно чрезмерно затягивать порядок проверки заявлений и сообщений о преступлениях, а также неоправданно затягивать их расследование.
Принцип разумного срока применяется как в целом к сроку расследования и рассмотрения дела, так и к отдельным видам мер пресечения (заключение под стражу, домашний арест), мер принуждения (наложение ареста на имущество).
Если дело поступило в суд и безосновательно длительное время не рассматривается, судебный процесс затягивается, неоднократно откладывается проведение судебного заседания, заинтересованные лица вправе обратиться к председателю суда с заявлением об ускорении рассмотрения дела. Срок его рассмотрения 5 суток со дня поступления в суд. В этот период председатель суда выносит постановление, в котором устанавливается дата и время проведения судебного заседания по делу и (или) принимаются процессуальные действия для ускорения рассмотрения дела.
Несмотря на то, что этот принцип закреплен в законе относительно недавно, судебной практике известны случаи обращения граждан за денежной компенсацией при нарушении разумного срока судопроизводства.
Граждане обратились в Челябинский областной суд с заявлением о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок в связи с длительным досудебным производством по уголовному делу и просили присудить им денежную компенсацию.
По уголовному делу лица, признанные потерпевшими и представителями потерпевших, полагали, что предварительное следствие по делу велось неоправданно долго, неоднократно продлялись сроки следствия, выносились постановления о приостановлении производства в связи с неустановлением лица, совершившего преступление, о прекращении производства по делу в связи со смертью виновного лица, которые впоследствии отменялись и производство по уголовному делу возобновлялось. Однако никакие следственные действия не проводились. Продолжительность производства по уголовному делу составила более 4 лет.
Суд пришел к выводу, что длительное производство по данному уголовному делу не отвечает требованиям разумности и вызвано недостаточно полными и эффективными действиями следственных органов, а также результатом их бездействия. Неодно-
кратные нарушения органами следствия норм уголовно-процессуального законодательства, таких, как принятие незаконных постановлений о приостановлении и прекращении производства по делу, также повлияли на общую продолжительность уголовного судопроизводства. В результате суд решил требования указанных лиц удовлетворить. (Решение Челябинского областного суда по делу № 3-110/2013).
Принцип законности
Законность – универсальный общеправовой принцип, который имеет нормативное отражение в Конституции РФ и множестве нормативных правовых актах. Его соблюдение относится, прежде всего, к должностным лицам (следователю, прокурору) и суду.
Другие участники уголовного процесса (например, обвиняемый, потерпевший, защитник) не вправе вмешиваться в деятельность должностных лиц, препятствовать осуществлению их законной деятельности. В противном случае они могут быть подвергнуты мерам административного воздействия, мерам уголовно-процессуального принуждения или уголовной ответственности.
Вместе с тем, и они в своих действиях и решениях при производстве по уголовному делу должны руководствоваться принципом законности.
Так, субъект расследования и суд не вправе применять федеральный закон, противоречащий положениям УПК РФ (в этом проявляется верховенство кодифицированного акта – УПК РФ перед иными федеральными законами).
Если суд выявляет несоответствие федерального закона (другого нормативно-правового акта) положениям УПК РФ, то принимается решение в соответствии с положениями УПК РФ.
Это положение распространяется и на деятельность субъектов расследования, прокурора.
В случае нарушения норм УПК РФ судом или субъектом расследования, собранные таким путем доказательства, утрачивают юридическую силу и признаются недопустимыми. Причем полученная доказательственная информация, содержащаяся в доказательстве, которое признано недопустимым, не может использоваться и для формирования иных доказательств (т.н. концепция плодов отравленного дерева).
Приговором суда гр. С. осужден за нарушение ПДД РФ, повлекшее по неосторожности смерть человека. Вышестоящий суд отменил приговор, указав следующее. Согласно ст. 297 УПК РФ приговор суда должен быть законным, обоснованным и справедливым (воплощение принципа законности – примеч. авт).
Приговор суда признается таковым, если он постановлен в соответствии с требованиями УПК РФ и основан на правильном применении уголовного закона. Эти требования не выполнены. В обосновании вины гр. С.
суд сослался на заключение автотехнической судебной экспертизы, но судом не принято во внимание, что приговором суда протокол осмотра места происшествия – места ДТП признан недопустимым доказательством.
Таким образом, суд сделал вывод о виновности гр. С. на основании заключения автотехнической экспертизы, в основу которого положено доказательство, признанное судом недопустимым, чем нарушено требование ст. 75 УПК РФ. Допущенное нарушение уголовно-процессуального закона является существенным, повлиявшим на исход
дела, а потому приговор подлежит отмене (Постановление Президиума Ставропольского краевого суда от 12.05.2015 г. по делу № 44у-157/15).
Все решения суда, субъектов расследования, прокурора должны быть законными, обоснованными1 и мотивированными2.
Принцип публичности
Публичность, как принцип уголовного процесса, определяется исходя из содержания ч. 2 ст. 21 УПК РФ и означает то, что субъекты расследования и прокурор обязаны в пределах своей компетенции в каждом случае обнару-
жения признаков преступления принять предусмотренные законом меры
к установлению события преступления, лиц, виновных в совершении преступления, и к их изобличению. Эти действия должны производиться вне зависимости от усмотрения правоприменителя. Например, его мнение о нецелесообразности принятия этих мер не имеет никакого значения.
В. Случевский считал этот принцип основным и указывал, что он заключается в том, что совершившееся преступное посягательство на охраняемую государством правовую норму создает право государства на применение уголовной кары, осуществляемое в установленном законами процессуальном порядке уполномоченными на то лицами, независимо от воли потерпевшего (1910 г.).
Все уголовные дела подразделяются на три категории: дела публичного, частно-публичного и частного обвинения.
Рассматриваемый принцип в большей степени относится к делам публичного обвинения, которые возбуждаются уполномоченными на то должностными лицами независимо от наличия заявления лица, пострадавшего от преступления.
Таких уголовных дел большинство, они касаются насильственных, имущественных и других категорий преступлений.
В меньшей степени принцип публичности распространяется на дела частно-публичного обвинения3, так как такие дела возбуждаются по заявлению потерпевшего, но обязательному прекращению в связи с примирением потерпевшего с обвиняемым не подлежат.
По таким делам на момент возбуждения уголовного дела проявляется
1Обоснованным решением считается то, которое подтверждено фактами, установленными доказательствами, которые в совокупности создают твердое убеждение и уверенность в правильности принятого решения.
2Мотивированное решение должно быть подкреплено мотивами, доводами, логическими объяснениями в подтверждение выбранной позиции правоприменителя.
3Это уголовные дела о следующих преступлениях без квалифицирующих признаков: изнасилование, насильственные действия сексуального характера, нарушение неприкосновенности частной жизни, тайны переписки или иных сообщений, неприкосновенности жилища, нарушение авторских и смежных прав и некоторые другие (см. ч. 3 ст. 20 УПК РФ).
принцип диспозитивности1, то есть пострадавший сам принимает решение о необходимости возбуждения процесса расследования.
Дела частного обвинения2 могут быть возбуждены при наличии заявления об этом потерпевшего и подлежат прекращению в случае примирения потерпевшего с обвиняемым.
То есть потерпевший на любой стадии уголовного процесса (до удаления суда в совещательную комнату) вправе самостоятельно решать вопрос, стоит ли обвиняемого подвергать уголовной ответственности, имеет ли смысл проводить дальнейшее расследование или рассмотрение дела в суде, или, в связи с примирением, просить о прекращении уголовного дела.
Вместе с тем, по делам частного и частно-публичного обвинения в некоторых случаях «включается» принцип публичности.
Так, законом установлено: при отсутствии заявления потерпевшего субъект расследования может возбудить уголовное дело о таком преступлении, если оно совершено в отношении лица, которое в силу зависимого или беспомощного состояния, либо по иным причинам, не может защищать свои права и законные интересы. К иным причинам относится также случай совершения преступления лицом, данные о котором не известны.
По делу установлено, что подсудимый Д. нанес потерпевшему С. побои, а через некоторое время с соучастником совершил у него кражу, а позже убийство гр. С. с целью скрыть другие преступления (побои, кражу).
По обстоятельствам дела они совместно употребляли спиртные напитки, произошла ссора, в ходе которой Д. умышленно нанес не менее одного удара кулаком в лицо С., уронил его на пол, нанес ему не менее двух ударов ногами в лицо. После этого гр. Д.
и соучастник похитили бензопилу и скрылись с места преступления.
Далее гр. Д. и соучастник, опасаясь, что гр. С. может обратиться с заявлением в правоохранительные органы о нанесенных ему побоях и совершенной краже, с целью скрыть указанные преступления и желая избежать уголовной ответственности, договорились об убийстве гр. С. Они вернулись к потерпевшему, гр. Д.
уронил его на пол и не менее пяти раз прыгнул ногами на его голову. Затем гр. Д. взял нож, приставил его лезвие к груди гр. С., лежащего на полу в бессознательном состоянии, а соучастник ударил поленом не менее двух раз по рукоятке этого ножа, от чего нож погрузился в грудь потерпевшего. Далее гр. Д. вытащил нож из груди гр. С. и ударил им в шею потерпевшего.
От полученных повреждений гр. С. скончался на месте происшествия.
Адвокат оспаривал правильность квалификации по ч. 1 ст. 116 УК РФ, поскольку это дело частного обвинения, а заявление от потерпевшего не поступало (он умер – примеч. авт.). Суд квалифицировал действия гр. Д. по первому эпизоду по ч. 1 ст. 116 УК РФ, так как, нанося удары рукой и ногой потерпевшему, он понимал и желал при-
1 Диспозитивность означает возможность участников уголовного процесса самостоятельно распоряжаться своими материальными и процессуальными правами, проявляя собственное усмотрение и влияя тем самым на принятие процессуальных решений.
2 Это уголовные дела о следующих преступлениях без квалифицирующих признаков: умышленное причинение легкого вреда здоровью, побои и клевета (см. ч. 2 ст. 20 УПК РФ).
чинить тому физическую боль. Согласно ч. 4 ст. 20 УПК РФ при отсутствии заявления потерпевшего дознаватель вправе возбудить уголовное дело о преступлении частного обвинения с согласия прокурора, если данное преступление совершено в отношении лица, находящегося в зависимом состоянии или по иным причинам не способного самостоятельно воспользоваться принадлежащими ему правами.
Источник: https://studfile.net/preview/6725363/page:4/
